Как античная амфора стала "Кубком европейских наций"
Современному человеку, влюбленному в футбол и знающему в нем толк, трудно поверить, что чемпионатов Европы – этих захватывающих спортивных зрелищ, волнующих сердца болельщиков далеко за пределами Старого Света, - попросту могло и не быть. А ведь они оказались результатом мечты молодости одного человека и усилий двух-трех энтузиастов. Плюс - удивительного стечения разнообразных обстоятельств и многочисленных громких скандалов в мировом футбольном сообществе.
Еще каких-то полсотни "с хвостиком" лет назад безумца, который ответственно заявил бы о том, что настанет время, когда европейские первенства по популярности будут успешно конкурировать с чемпионатами мира, просто-напросто подняли бы на смех. Правда, таких и не было. Как не было и самого чемпионата континента, подарившего миру футбол. И это в то время как на других континентах вовсю бушевали нешуточные футбольные страсти: чемпионаты Южной Америки стартовали с 1916 г., Северной и Центральной Америки, а также стран Карибского бассейна (КОНКАКАФ) - с 1941 г., Азии и Африки - с начала 1950-х.
БЕЗУМСТВО ХРАБРЫХ
Как ни крути, но если футбол придумали британцы, то сделали его явлением планетарного масштаба все же не чопорные и замкнутые на свои острова англосаксы, а темпераментные французы. Судите сами – у истоков ФИФА и, соответственно, мировых первенств стояли первый президент Международной федерации футбола Робер Герен и идейный вдохновитель Мундиалей Жюль Римэ (его именем до 1970 г. был назван главный приз чемпионатов мира). (Кстати, Кубок европейских чемпионов, впоследствии Лига чемпионов УЕФА, также придумал француз, главный редактор спортивной газеты L’Equipe Габриэль Ано).
Правой рукой месье Римэ и единомышленником во всех его начинаниях был генеральный секретарь Французской федерации футбола Анри Делоне. Согласие и творческое партнерство между двумя высокопоставленными французами царил ровно до 5 февраля 1927 года, когда Делоне озвучил свою мечту – учредить футбольное первенство Европы. Наверное, лишь подчеркнутый аристократизм руководителей ФИФА не позволил им устроить громкую выволочку своему коллеге. Однако мысль о губительном расколе, надо полагать, посетила тогда многие умы.
А болеть головам функционеров ФИФА было от чего. Болезненно сказывалось и хроническое недофинансирование мировых первенств, не давала покоя проблема падения престижности олимпийских футбольных турниров, наметившегося из-за конкуренции со стороны Мундиалей. Да и само мировое футбольное сообщество, как и многие остальные сферы бытия человечества, между двумя мировыми войнами представляло собой явление довольно хаотичное, со значительными примесями нигилизма и анархии. В общем, на то, чтобы заниматься организацией нового масштабного международного турнира, который с большой долей вероятности стал бы еще одним конкурентом мировому чемпионату (так, во всяком случае, думали многие руководители ФИФА), у футбольных бонз не было ни денег, ни сил, ни времени, ни желания.
И все, возможно, так и остановилось бы на уровне двуединства "чемпионат мира – олимпийский турнир", если бы не настойчивость Анри Делоне и не его завидное долготерпение, если бы не единомышленники, которых француз нашел в лице президента футбольной ассоциации Италии Отторино Барасси и главы бельгийской федерации Жозефа Краая.
Не добившись сколько-нибудь положительного эффекта от своего предложения ни в 1920-х, ни в 1930-х годах (о 1940-х по понятным причинам и говорить не приходится – не до того было воюющему человечеству), Делоне вновь озвучил свою идею в первые послевоенные годы. И тут ему очень приходился зажигательный темперамент Барасси. На противников европейских футбольных чемпионатов должны были оказать психологическое давление как авторитет главы итальянского футбола, дважды перед Второй мировой войной завоевывавшего мировое "золото", так и легендарный имидж самого Барасси. Кто же не знает знаменитую историю о том, как сеньор Отторино, забрав перед войной из одного из римских банков Золотую Богиню – приз, которым на тот момент владела сборная Италии, спрятал его у себя дома. Нацисты не раз врывались в его жилище, требуя отдать кубок в собственность Третьему рейху, но заглянуть внутрь старых сапог, валявшихся в пыли среди прочего хлама под кроватью "ничего не ведавшего" главы итальянской федерации, "истинные арийцы" считали ниже своего достоинства. Ну и слава Богу…
"ЕВРОПА НАМ ПОМОЖЕТ"
Но вернемся к эпопее по организации чемпионата Европы. Энтузиастам предстояла длительная борьба с косностью мышления функционеров ФИФА. Только в 1951 г. Отторино Барасси, который заручился поддержкой Анри Делоне, все-таки сумел донести до руководства Международной федерации футбола свой вариант будущего еврочемпионата, в основу которого был положен кубковый принцип – предварительные этапы состоят из парных встреч на выбывание, а полуфиналы и финал проходят в одной стране. Забегая вперед, отметим, что именно этот принцип и был воплощен в регламенте первого розыгрыша чемпионата Европы.
Однако доводы Делоне и Барасси международных футбольных чиновников поначалу не убедили – сказались все те же вышеперечисленные причины. И тогда "раскольники" пошли иным путем, так сказать, зашли буквально со стороны Европы. Делоне и Барасси привлекли на свою сторону Краая и приступили к планомерной работе по созданию футбольной ассоциации Европы.
Массированные дипломатические усилия "раскольников" вскоре дали первые результаты. В 1953 г. в Париже представителями 20 федераций Старого Света был создан подготовительный комитет учредительной конференции Европейского футбольного союза. В следующем году, 15 июня, представители уже 25 европейских стран провели в швейцарском Базеле исторический форум, на котором и родилась хорошо ныне известная УЕФА. Руководству ФИФА, озабоченному в те дни предстоящим пятым чемпионатом мира и столкнувшемуся с такой массовостью, ничего не оставалось делать, как официально признать "новорожденного".
НАЦИИ – НА СТАРТ!
В октябре следующего года на заседании исполкома ассоциации Анри Делоне, Жозефу Крааю и австрийцу Йозефу Герё, вице-президенту УЕФА, поручили подготовить к Конгрессу УЕФА, запланированному на март 1955 г., проект первого в истории чемпионата Европы. Если отбросить в сторону все нюансы разнообразных предложений, который в те дни обсуждались на официальных мероприятиях и в кулуарах УЕФА, то можно свести их к трем принципиальным схемам: первая – отборочные матчи континентального первенства проводятся в группах в два круга, лучшие же команды Европы получают право представлять континент на чемпионате мира (таким образом, о независимости турнира европейских сборных речь не шла, он становился по сути отбором к очередному Мундиалю); вторая – национальные команды разделяются на несколько лиг, как в большом теннисе, а чемпион Европы определяется каждый год по результатам двухкругового турнира; третий – еврочемпионаты не связаны с мировыми первенствами, проводятся в промежутке между Мундиалями, чемпион определяется по кубковой системе ("проект Барасси").
Понадобилось еще два года, чтобы спортивный мир наконец увидел окончательную схему предстоящего турнира, получившего название "Кубок европейских наций". Правда, своего детища, воплощенного в жизнь, так и не увидел человек, который десятилетиями вынашивал и лелеял эту мечту – Анри Делоне умер в Париже в ноябре 1955 г.
У БРИТАНЦЕВ СОБСТВЕННАЯ ГОРДОСТЬ
Увы, к скорби по ушедшему "отцу" европейских чемпионатов примешивались и многочисленные скандалы и тайные козни, которые то и дело устраивали строптивые члены УЕФА. На них, может, и не стоило бы обращать внимания, если бы среди "заговорщиков", вечно чем-то недовольных, не значились национальные ассоциации, представлявшие собой цвет не только европейского, но и мирового футбола – британцы, западные немцы, итальянцы, голландцы, бельгийцы…
Сепаратизм этих ассоциаций, аргументировавших свой отказ от участия в первом общеевропейском турнире загруженностью своих игроков в национальных первенствах, достиг такого уровня, что в те годы на полном серьезе поговаривали, будто эти страны намерены создать собственную ассоциацию – "Лигу Западной Европы". Во всяком случае, представители этих стран до самого последнего момента настойчиво предлагали оставить в покое сборные и сосредоточиться исключительно на европейских клубных турнирах – Кубке чемпионов и Кубке ярмарок (будущий Кубок УЕФА).
Тем не менее, несмотря на аргументы грандов, которые считали предстоящий чемпионат Европы абсолютно проигрышным в финансовом отношении мероприятием, 6 июня 1958 г. в стокгольмском отеле "Форест" состоялась торжественная церемония жеребьевки первого круга Кубка европейских наций. Накануне западные немцы и британцы предприняли последнюю отчаянную попытку остановить набравший силу процесс, но результаты голосования повергли противников еврочемпионата в уныние – лишь семь стран из 30-ти высказались "против" при 15 голосах "за".
НАПУТСТВИЕ ИЗ ПРОШЛОГО
Завершая рассказ о том, как трудно шла Европа к своему самому престижному спортивному турниру, нельзя не вспомнить о событии, которое многие в те дни восприняли как доброе предзнаменование. Накануне стокгольмской жеребьевки археологи нашли в Греции древнюю амфору, на которой был изображен человек, играющий с мячом. Газета L’Equipe тут же отреагировала: "Этот барельеф из афинского археологического музея доказывает, что футбольная техника вечна".
Возможно, именно эта мысль и стала определяющей для тех, кто отвечал за создание главного приза чемпионата (среди них был и сын Анри Делоне). Вскоре известный парижский ювелир Мишель Шобийон изготавливает 40-сантиметровую серебряную копию античной амфоры IV века до н.э., а глава Французской федерации футбола Пьер Пошоне торжественно передает новый кубок в дар УЕФА. Отмечая особые заслуги Анри Делоне перед европейским футболом, президент УЕФА Эббе Шварц предложил назвать переходящий высший футбольный трофей Европы именем неутомимого французского энтузиаста. Вожделенный кубок до сих пор носит имя первого генсека УЕФА…
Александр Усов, специально для "Террикона"
