- Эдуард, вспомните, пожалуйста, о ваших первых шагах в футболе?
- Я родом из Макеевки. Рядом с домом у нас был большой стадион. Детвора вечно пропадала там. Тренироваться начал с семи лет. Не скажу, что меня кто из тренеров «вел». Это была любительская секция от шахты, не спортшкола, не интернат. Когда подрос немножко, выступал за команду шахты им Бажанова. Лет в четырнадцать-пятнадцать стали уже в дубль «Шахтера» вызывать. В основном я ездил на домашние игры. До армии по своему возрасту играл в сборной Донецкой области. Наибольшее влияние на мое футбольное становление оказал Сергей Алексеевич Агарков. Это был молодой тренер и молодой человек. В то время он только закончил карьеру игрока, как я это понимаю сейчас. Ему было 33-34 года. Он сам с нами еще играл чуть-чуть и тренировал. Этот человек очень много мне дал.

- А в армии было ЦСКА?
- В армии были танковые войска. Первые полгода учебка в Новомосковске. После воинская часть в Ромнах Сумской области, но там я уже играл. Полковник был фанат. Хотя носил форму, жил в казарме, ходил в наряды, все, как и все солдаты.

- Как вышло, что такой футбольный талант не попал в спортивное подразделение?
- Так получилось. Как раз Союз развалился. Я присягу принимал дважды. Сначала на верность Советскому Союзу, а затем Украине. В общем, была неразбериха.

- Тяжело было восстанавливаться после службы?
- Тяжело конечно. Даже притом, что я не просто служил, а еще и играл, все равно чувствовалось отставание по сравнению с ребятами, которые службу протренировались. В любом случае было тяжелее. После армии вернулся в Макеевку, играл там за нашу шахтную команду «Бажановец», во второй лиге. И однажды мы пересеклись с «Борисфеном», который тогда переходил в первую лигу. Мы сыграли с «Борисфеном» на выезде и после той игры меня пригласили в клуб. Это было в 1994-м году. Позже «Борисфен» стал называться ЦСКА Борисфен, теперь называется «Арсенал». В принципе это одна и та же команда. Массажисты, врачи, персонал, в общем, те же люди там до сих пор и работают.

- «Левски» Болгария, «Спартак» Москва, затем в вашей карьере были украинские клубы «Металлург», «Ильичевец». Какие между ними отличия в игре, в тренировках?
- Все совсем по-другому. Не то что какие-то отличия, а образ жизни совсем другой. Подход совсем другой. Такие клубы как «Левски» и «Спартак», это, как в Украине, «Шахтер» и «Динамо» Киев. То есть уровень совсем другой. Ответственность другая, но в то же время интереснее, и исполнители рядом играют высокого уровня. Получаешь удовольствие уже оттого, что ты находишься в таких клубах.

- В «Спартаке» вы также играли полузащитника?
- Да. Но больше на фланге. В «Спартаке» и фланговые и центральные часто менялись по ходу игры. В принципе ничего такого нового. С фланга играл, в полузащите.

- А в «Левски»?
- В «Левски» играл и на фланге, и в центре, под нападающим. По ситуации.

- Какие ни будь яркие воспоминания, остались?
- Чемпионство и в России, и в Болгарии. И дерби конечно. Например, софийское дерби «Левски» - ЦСКА. Там такое творится: болельщики дерутся, что-то взрывают, люди гибнут. На стадион едешь, и вся команда лежит на полу. Болельщики соперника забрасывают автобус камнями. То есть на выезде, когда играешь, на их стадионе. В первый раз я не понял, почему футболисты ложатся на пол автобуса. Болельщики там очень агрессивные. У них традиции этих дерби давно сложились. И люди очень эмоциональные. И не только болельщики, а вообще по жизни. Болгары – южные, эмоциональные ребята.

- А в Москве?
- А в Москве похожи были игры с ЦСКА. Вообще само мое попадание в «Спартак» это было очень интересно. На то время легионеров вообще мало было. Чуйс и Робсон. Остальные все были люди наши: россияне и украинцы. Чемпионский коллектив, но ни какой звездности. «Спартак» очень любят в Москве, особенно когда удачные матчи. Все-таки, команда девять раз под ряд становилась чемпионом. И в Лиге Чемпионов выступала. Такой армии фанатов не было ни у кого. Я уехал в 2001-м году, после этого «Спартак» золото больше не выигрывал.

- А каким был рисунок игры, тот же легендарный, короткий пас применялся?
- Все это было пока в команде был Романцев. По другому «Спартак» и не играл. И тренировки к этому сводились, и сборы. Я в «Спартаке» никогда не бегал ни одного отрезка больше ста метров. Тридцать, двадцать, десять. Короткий пас, средний пас. Никаких как у нас тестов Купера. Никаких пять по триста. Какие-то бега. Там ничего этого нет. Что такое тест Купера там никто не занет. Такое есть только у нас. Футболисты, которые приезжали из Украины рассказывали в «Спартаке» что такое тест Купера.

- Простите, это потому, что считается, что эти люди профессионалы, соответственно, они и так должны хорошо бегать. Или это потому, что это просто не нужно?
- Это не нужно потому, что тренируется все на поле. Все построено на работе с мячем. Чтобы даже на сборах человек не отвыкал от мяча. Ведь, в принципе, можно и с мячем нагрузить так, что ты устаешь больше чем от теста Купера. Просто совсем другая работа.

- А вы в Купера укладываетесь, если не секрет?
- Пока еще да. За двенадцать минут пробегаю три километра двести метров. То есть, на отлично.

- Хорошо вернемся к украинской части вашей карьеры. Что интересного с вами происходило в «Металлурге»?
- Только хорошие воспоминания. Хотя в «Металлурге» все скомкалось, когда пришли голландцы. При Севидове была очень хорошая команда. В основном вся она сотояла из украинцев. Мы все дружили, хорошо знали друг друга. Кстати, приглашали меня в «Металлург» Косевич с Альтманом, но когда я пришел, руководство уже сменилось. Я пробыл на сборах два месяца, а потом начались вверху какие-то «дела». Но это сложные околофутбольные вещи, которые трудно понять. Был хороший отрезок в карьере, мы выиграли бронзу, а потом Севидова почему, то убрали. Пришли голландцы, а у них свое видение футбола.

- А чем оно отличается?
- Я бы не сказал, что оно отличается в футбольном смысле. Просто отличаются подходы по жизни. У них нет заездов по три дня (речь идет о приезде на выездной матч за три дня до встречи), практически нет двухразовых тренировок, а если есть, то они на них почти пешком ходят, нет на сборах серьезных нагрузок. Все стараются подводить через игры, чтобы футболисты выкладывались в основном в играх. То есть тренировки носили характер такого плана как бы поддерживающего. Редко-редко когда серьезные нагрузки. Ну и менталитет другой. Больше времени появлялось побыть с семьей.

- А как было в Мариуполе?
- А в Мариуполе команда получилась из друзей. Собрали всех тех, с кем мы где-то когда-то пересекались. Серега Закарлюка, Гай, Шищенко, Яксманицкий, Платонов. Кто-то, с кем-то, где-то постоянно пересекался и играл. Нам было очень легко. Тактических занятий у нас практически и не было. Просто выходили и играли. Каждый друг другу хотел помочь, каждый хотел на поле выглядеть хорошо. Поэтому легко и игралось, поэтому и футбол был такой в Мариуполе для души, скажем, так. Хотя и результат был: два года – четвертое, пятое место. Для Мариуполя это прилично.

Вообще футбольный клуб развалить очень легко. Когда-то там решили, что надо избавляться от некоторых футболистов, но взамен никого не покупали. Я не против любой политики, когда она обдуманная. Сначала Яксманицкого попросили, потом Платонова. Начали уходить люди. Гай, например. Но с Лешей понятно, он уехал в «Шахтер». От таких предложений не отказываются. Но на их место надо покупать людей, а не просто предъявлять, что тот там старый, а тот там еще какой-то. Получилось так, что вместо них никого не взяли, а нa одних и тех же людях тяжело было выехать сезон. И начались какие-то обвинения, непонятные намеки. А потом в открытую сказали, что после того как мы проиграли Луганску, что мы с Конюшенко сдали игру. А тем более мы еще и перешли в «Зарю». Начали искать не футбольные какие-то вещи.

- А скажите болельщики чем то отличаются луганские от мариупольских?
- Да болельщики на Украине похожи везде. В Луганске чуть-чуть пояростнее поддерживают, послышнее. Но мне еще сложно пока судить, я провел только две домашних игры. Я думаю так, что когда команда хорошо играет, выигрывает, то и болельщики довольны. А вот когда начинаются прблемы, то выясняется, что очень мало настоящих болельщиков, которые поддерживают клуб в любых ситуациях. Когда команда в Мариуполе вылетала, то естественно, с трибун много чего пришлось услышать. Посмотрите, в той же Англии. Клуб вылетает, а его поддерживают и бабушки, и дети. Все, до последнего ходят, плачут. У нас же нет. У нас если ты оступился, то тебе не забудут лишний раз это напомнить.

- Пару слов о нашем городе?
- У нас в Донбассе все города очень похожи.

- Живете здесь или в Донецке?
- Я остаюсь здесь, когда двухразовые тренировки. Три дня я здесь, три дня в Донецк езжу. Семья там.

- У вас большая семья?
- Старший сын ходит в школу в пятый класс, ему десять с половиной лет, младшую надо вести в садик, ей три года.