Стипе Плетикоса: "Ван Боммел ударил с центра поля - и мяч влетел в мои ворота"
Новый спартаковский голкипер - человек улыбчивый. Встречает корреспондентов "СЭ" на крылечке базы и ради нас остается без обеда. Да бог с ним, с обедом, - опаздывает Плетикоса на встречу с квартирной хозяйкой. Только потому, что мы еще не задали все вопросы. Энергичный и непосредственный. Склонный восклицать. Болельщиков Стипе величает отчего-то "большевиками", - получается трогательно. Славный парень. Удачи ему.
С КАЖДЫМ ГОДОМ ИГРАЮ ЛУЧШЕ
- Вы ведь лучше всех знаете, чем отличается хороший вратарь от обычного?
- Я вам отвечу так: если в 19 лет играешь в основном составе - у тебя все шансы дорасти до отличного вратаря.
- В какой момент поняли, что вы вратарь классный?
- Сейчас подумаю... Наверное, когда меня совсем молодым признали первым вратарем в Хорватии. В 17 лет я встал в ворота "Хайдука". Самой большой команды страны, если не считать загребского "Динамо". Знали бы вы, через какое давление фанатов и журналистов прошел в Сплите! Тогда мне казалось, что я уже приличный голкипер. Но после этого с каждым годом чувствовал, что понимаю в нашем деле больше и больше. Когда слышу, что лучший возраст для вратаря - 34 года, верю! Так оно и есть!
- Черчесов, спортивный директор "Спартака", говорил прямо-таки вашими словами: "Только в 34 года понял, как надо играть в воротах".
- Вот и я о том же! Мои лучшие вратарские годы впереди - и достанутся они, надеюсь, "Спартаку".
- С Черчесовым на вратарские темы уже общались?
- Пока не успели. Поговорим.
- Чем Лаштувка, оставивший вас без работы в Донецке, объективно сильнее?
- Меня на скамейку "Шахтера" усадил не столько Лаштувка, сколько травма. Это был страшный период в моей карьере, ничего тяжелее не испытывал. Предстоял чемпионат Европы в Португалии, я набрал отменную форму, готовился, мечтал - и за три дня до матча со швейцарцами услышал щелчок в бедре... И чемпионат для меня закончился, не начавшись.
- Что стряслось?
- Разрыв мышцы. Не могу описать словами, что творилось в моей душе, когда ехал из Португалии домой. Подлечился, вернулся в Донецк - и в конце августа новая травма. Так что Лаштувка здесь ни при чем.
ЗАБЫЛ О ЗАРПЛАТЕ
- Затосковали в донецком запасе?
- Очень переживал. Вратари вообще натуры впечатлительные, они даже ностальгируют сильнее, чем полевые игроки. Прежде я понятия не имел, что это такое - сидеть в запасе. До чемпионата мира оставался год, а я - на лавке. И тогда попросил отпустить меня назад, в "Хайдук".
- В аренду?
- Конечно. Я забыл даже о зарплате в "Шахтере"! Сам отказался ее получать, лишь бы мне дали игровую практику!
- Какое бескорыстие.
- Да. За год в "Хайдуке" я заработал 30 тысяч евро, не больше. Но этот сезон подарил мне то, о чем мечтал: вернулся в сборную. Сыграл на чемпионате мира.
- Один наш тренер сказал: "Деньги - это мусор". Для вас, похоже, тоже?
- Пожалуй. Мое сидение на донецкой лавке в жизненном плане здорово помогло. Я определился, что должно стоять на первом месте...
- Футбол?
- О, да, я так думал одно время! "футбол и только футбол"! А когда вернулся в "Хайдук", у моего отца обнаружили опухоль мозга. Делали сложнейшую операцию. Прошло все вроде бы успешно - и я понял, что есть вещи важнее футбола.
- Здоровье?
- Мир в глубине души. Удача. Семья.
- Вы оплатили операцию?
- Нет, в Хорватии хорошая страховка.
- Если бы у вас было столько же миллионов, сколько у владельца "Шахтера" Ахметова, все равно играли бы в футбол?
- Не знаю, не знаю... О моем отношении к деньгам можете судить по такому моменту: у меня с "Шахтером" был контракт на два с половиной года. Я вполне мог сидеть на лавочке, получая отличную зарплату и ничего не делая. Но гораздо сильнее хотелось устроить свою вратарскую карьеру. В тот день, когда подписал контракт со "Спартаком", был на седьмом небе.
- Звал вас и греческий АЕК?
- Когда не заладилось в "Шахтере", была уйма предложений. Они сыпались со всех сторон! "Селтик", "Фулхэм", "Стандард"... Меня никуда не отпустили, что об этом вспоминать?
- Отрицательный опыт тоже полезен?
- Конечно. Теперь готов ко всему, меня сложно застать врасплох. Карьера складывалась потрясающе: в 17 лет дебют в "Хайдуке", в 20 - в сборной. Я шел вверх и вверх. Но потом все сломалось в секунду: потерял первый номер и в сборной, и в "Шахтере". А все вернув, понял: мне по силам многое. Год в "Хайдуке" возвратил к жизни. Сегодня я куда крепче характером, чем прежде.
- Психологически?
- В первую очередь. Как вратарь - тоже. В Донецке у меня было много времени на размышления. Команда играла в Лиге чемпионов, а я сидел и думал над происходящим.
- Вы когда-то мечтали построить в Сплите собственный отель. Строительство идет?
- Нет. Хотя строить надо, в Хорватии туристический бум. Туристов столько, что отелей не хватает. Золотая жила - я непременно что-то буду предпринимать в этом направлении, когда закончу с футболом. Сейчас мне было бы непросто контролировать стройку.
БОЛЬШЕВИКИ БУДУТ ДОВОЛЬНЫ
- С Ковалевски в Москве поговорили?
- Да. Мы тренировались вместе, и разговор состоялся.
- Он вам объяснил на примере своей судьбы, что в "Спартаке" тоже нужно быть готовым к любому повороту?
- К этому футболист должен быть готов всегда. В команде европейского уровня одна ошибка отодвигает на третьи роли. Прекрасно понимаю, что со мной может произойти то же самое. Знаю, как тяжело жить под прессом. Кажется, на тебя наваливаются со всех сторон: газеты, телевидение, большевики. Надеюсь, спартаковские большевики будут мной довольны.
- Кто-кто?
- Большевики.
- Вы, наверное, имеете в виду болельщиков?
- Ах да...
- Сейчас вам тоже кажется, что целая страна смотрит исключительно на вас?
- Благодаря сборной научился мысленно от этого отстраняться. Вижу только мяч, ворота, чужого нападающего. Все. Если думать постоянно, как дорога ошибка, - хорошего не жди.
- Вы спокойный человек?
- Моя психика устроена так: чем чаще играю, тем быстрее прибавляю в классе. Мне нужно доверие.
- На Ковалевски грустно смотреть?
- Конечно, его очень жалко! Сам был в такой ситуации! Но главный урок, который извлек: никто тебе не поможет, кроме тебя же. С Войцехом нас судьба ведет друг за другом. Сначала в Донецке, потом в Москве. Удивительно.
- У всякого вратаря память хранит коллекцию из несуразных голов?
- Наверняка. Все вратари получали такие голы. Сразу вспоминаю молодежный чемпионат Европы в Словакии - там пропустил чудовищный гол. Ван Боммел мне забил с центра поля! Представляете?
- С трудом. Далеко вышли из ворот?
- В том-то и дело, что не слишком, стоял где-то в районе 11-метровой отметки. Просто попал голландец поразительно точно. Бог даст, больше с центра поля не пропущу. Вратарь после такого казуса чувствует себя довольно нелепо. Хотя любой гол обидный. Даже с пенальти. До сих пор не могу забыть, как надо мной на юношеском чемпионате мира в Нигерии поиздевался Жуниор Байану. Пробил пенальти без разбега, мяч летел очень медленно, как в кино, но я уже лежал в другом углу и провожал его глазами.
- От тренеров после гола с центра поля досталось?
- Не особо.
- Отец как отреагировал?
- Отец куда больше интересовался делами "Хайдука", он один из самых горячих болельщиков в городе. Меня на стадион водил с пяти лет, я весь был пропитан мыслями об этой команде. Но как вратаря он меня никогда не критикует.
- По молодости в фанатских битвах он участвовал?
- Возможно, но мне об этом не рассказывал. Зато рассказам, как он ездил за "Хайдуком" по всей Югославии, не было конца. Болел на всех стадионах страны - от Белграда до Загреба.
- Самый памятный поход на стадион?
- "Хайдук" играл с "Црвеной Звездой" в 88-м году. Помните, что за команда была у Белграда? Она этим составом через пару лет выиграла Кубок чемпионов. Но с нашим "Хайдуком" не справилась - пропустила гол на последней минуте от юного Бокшича. Впервые в жизни увидел папу, который вскочил на скамейку и истошно орал. Я так испугался... Мы даже на тренировки "Хайдука" постоянно ходили.
- "Црвена Звезда" - та команда, в которой не оказались бы никогда?
- Никогда бы не оказался в загребском "Динамо". Открою секрет: совсем недавно, когда отдыхал в "Шахтере", меня приглашал этот клуб. Как ни странно, готов был заплатить столько, сколько просил Ахметов. Прислали официальный запрос, хорватские газеты много об этом писали. Но я отказался - куда угодно, только не туда.
- Родитель бы не понял?
- Еще бы! Да весь город не понял бы! Это была бы революция: Загреб всегда соперничал со Сплитом.
- Отец до сих пор ходит на стадион?
- Сейчас - нет. Ему 66 лет, после операции тяжело. У него большая проблема с глазами, даже телевизор трудно смотреть.
САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДЕНЬ
- Кто был кумиром вашего детства?
- Слишкович, нынешний главный тренер сборной Боснии. Он бесподобно играл, но вряд ли его хорошо знают в России. Это были прекрасные годы для "Хайдука": со Слишковичем он доходил до полуфинала Кубка УЕФА.
- Мы думали, вратари вам ближе.
- В нашей команде были неплохие голкиперы, их приглашали в сборную Югославии, но со Слишковичем сравнивать невозможно. Тот был гением. Некоторые игры из 80-х я помню лучше, чем те, в которых участвовал сам. Тогда был восхитительный футбол! Искренний!
- Пересматриваете старые записи?
- Случается. И поражаюсь - насколько люди медленно играли. Но все равно времена были дивные. Романтичные. Сегодня футбол каждый день по телевизору, он на всяком канале - его смотришь без конца, и от футбола начинает раскалываться голова. А тогда каждый матч был как праздник, карнавал.
- Да вы романтик.
- Да. Хотя детство к романтике не располагало. Папа - пекарь, мама работала в булочной. Денег в семье было мало. Даже речи не шло о том, чтобы купить мне, например, компьютер... В моей жизни был только мяч, никаких других игрушек. До сих пор вспоминаю день, когда отец купил мне настоящие вратарские перчатки. Они сохранились. Лежат дома, в Сплите.
- Никакой хорватский музей на такой экспонат не претендовал?
- Пока нет. Я и голкипером-то оказался случайно: был самый молодой в дворовой команде. В воротах играть никто не любит, - отправили туда меня. Так понравилось, что потом из них уходить не хотел.
- Призов в вашем доме много?
- Достаточно. За звание лучшего футболиста Хорватии 2002 года получил шикарный кубок. Еще газеты давали очень красивые призы, они меня трижды признавали лучшим футболистом страны. Мне особенно нравится мяч из кристаллов, выглядит эффектно.
- А какой приз нравится жене?
- Вот это вопрос. Ни разу не спрашивал, - но сегодня же позвоню, выясню. В семье мы не разговариваем о футболе, не наша тема. Жена игры не смотрит.
- Ни на одном матче не была?
- На одном или двух, не больше. Мне такой подход по душе.
- Почему?
- А вот вообразите: приезжаю в отпуск в Сплит. Собираю друзей, идем в любимую кофейню. О чем говорим? О футболе. Бесконечный футбольный разговор.
- Вам это в тягость?
- Разумеется! Два часа рассказывать о футболе любому в тягость. А после этого, допустим, возвращался бы домой и говорил об игре еще с женой. Боюсь, рассудок оставил бы меня очень скоро.
- Кажется, однажды вы так сидели своей компанией в кафе, разговаривали о футболе и вдруг заметили девушку за соседним столиком...
- Это лирическая история. Она отдыхала с подружками, я с друзьями. Сказочный был вечер, лучший в моей жизни. За несколько часов до этого "Хайдук" играл в Кубке УЕФА с "Фиорентиной" и благополучно вылетел. Я сидел в запасе.
- Что же сказочного?
- Слушайте дальше. После того матча я стал играть за "Хайдук" постоянно. До этого провел всего несколько матчей, не самых важных, а регулярно на поле выходил Габрич. Легенда клуба. Но после "Фиорентины" тренер сказал в раздевалке: "Все, отныне первым вратарем будет Плетикоса, он молодой, наше будущее". Так за сутки стал основным вратарем "Хайдука" и познакомился с очаровательной девушкой.
- При том что все посетители кафе наверняка знали, что за столиком сидит голкипер "Хайдука".
- Конечно. Кроме нее.
- Габрич, "легенда клуба", - самый сильный конкурент, с которым сталкивались в карьере?
- Ну конкурентами-то нас можно было назвать с натяжкой - я был совсем молодым, а ему под сорок. Это сейчас разницы в возрасте не ощущается, мы стали большими друзьями. Он тренирует вратарей. Но из конкурентов Габрич, пожалуй, был и впрямь - номер один. Кстати, лучший матч в карьере я провел благодаря ему.
- То есть?
- Был май 99-го. Я уехал на юношеский чемпионат мира со сборной, Габрич снова начал играть. Затем я вернулся, матч против загребского "Динамо". Габрич в основном составе. У того матча была политическая подоплека. До финиша чемпионата оставалось тура три, и шансы на первое место нам оставляла ничья. Поражение лишало всего.
- Бились за первое место как раз с "Динамо"?
- Да, еще и "Риека" подпирала. Но президент Хорватии Туджман болел за "Динамо", все это знали. Судьи в том числе. Через полчаса после начала встречи мы проигрывали 0:1, а Габрич отправился в раздевалку с красной карточкой.
- Вышли вы?
- Да. Думаю, больше у меня никогда не будет такого вдохновения. Судья что только не делал, дотронуться до мяча нашим не позволял. "Динамо" было классной командой, все "девятки" обстреляли мне мячом.
- Не пропустили?
- Нет! Сам поражаюсь! Наши еще и забить ухитрились. Я был вне себя от блаженства: величайшее счастье - не позволить себя обокрасть. Тогда узнал, что такое кураж.
- Наутро скупали все газеты подряд?
- Скупал, но читать их времени не было. Вот-вот предстояло играть с "Риекой", третьим нашим конкурентом. Сроду не видел на стадионе в Сплите столько болельщиков: люди висели на заборах, деревьях, стояли в проходах. Мы на глазах этой толпы уступили 0:2, и чемпионат выиграло-таки "Динамо".
СТИПЕ - ПЕНАЛЬТИСТ
- Наверное, на третий день пребывания в Донецке вам стало скучно. А на пятый показалось, что жизнь остановилась...
- Это сегодня Донецк город, в котором есть все, что пожелаешь. А года четыре назад даже хороший ресторан найти было проблемой. Мне все же попроще было - сборы, игры, тренировки. А вот жена почти целыми днями грустила дома.
- До встречи с Ахметовым миллиардеры представлялись вам немножко по-другому?
- Угадали. В Хорватии немало богатых людей, но таких, как Ахметов, конечно, нет. При этом он очень приятный в общении человек, абсолютно доступный. Мы расстались друзьями. Правда, был у нас однажды жесткий разговор. Я не мог понять, почему "Шахтер" просит за меня огромные деньги. Пытался объяснить, что за вратаря, который целый год не играет в клубе, такую сумму никто выкладывать не станет. Приглашений хватало, но клубы сразу отступали, едва узнавали, сколько надо за меня платить. В любом случае я благодарен Ахметову за то, что контракт с "Шахтером" позволил мне обеспечить безбедное будущее. На игроках он не экономит.
- У вас остался его номер телефона?
- Да. На прощание Ахметов сказал: "Звони в любое время". И записал еще координаты своих московских знакомых - выручат, если что.
- В раздевалку после матчей Ахметов заходил?
- В последнее время - да. Но только в случае успешного результата, поздравлял ребят. Так было, скажем, после побед в еврокубках над "Барселоной" и "Нанси", ничьей на выезде с "Севильей". Если же "Шахтер" проигрывал, Ахметова в раздевалке не видели. Он не из тех президентов, которые могут напихать игрокам, говорить на повышенных тонах.
- Может, напрасно?
- Думаете, криком делу поможешь?
- Если футболист выпадал из основного состава - значит, его игра не понравилась Ахметову?
- Ни в коем случае. Все решал Луческу.
- "Шахтер" годами не может определиться с первым вратарем. Вас это удивляет?
- Вопрос к Луческу. Вратарей, факт, он меняет слишком часто, что на пользу команде не идет. В прошлом сезоне, когда я уехал в "Хайдук", Шуст сыграл 15 матчей, а Лаштувка с Шутковым - по 9. В большом клубе, которым стремится стать "Шахтер", такого хаоса быть не должно. Но теперь все изменится. Первым номером в Донецке будет Шуст - во-первых, молодой, перспективный парень, во-вторых - свой.
- Чего не хватает Луческу, чтобы стать великим тренером?
- Луческу - великий тренер! В "Интере" работал! Обычно игроки, сидевшие в запасе, про своего бывшего тренера рассказывают гадкое. Но от меня скверных слов не дождетесь. Это действительно прекрасный тренер, многому у него научился.
- Чему?
- Да ногами лучше стал играть, например.
- Вы и сами любого этому научите. Все-таки немногие вратари регулярно исполняют пенальти. Сколько забили за карьеру?
- Пять в чемпионате и Кубке Хорватии, два - в Кубке УЕФА. Это в "Хайдуке" было. Тренер обратил внимание, что у меня хорошо поставленный удар, сам предложил бить пенальти. Болельщикам нравилось.
- Осечки с 11 метров бывали?
- Один раз запустил мяч выше ворот. Впрочем, через десять минут мы опять получили право на пенальти. С трибун неслось: "Стипе! Стипе!" Я растерялся, не знал, что делать, пока тренер не махнул рукой со скамейки: "Давай, Плетикоса, решайся". Со второй попытки попал.
- Федотов в курсе ваших бомбардирских подвигов?
- Понятия не имею. Я даже с Луческу эту тему не обсуждал. Сейчас пробить пенальти отважился бы только в крайнем случае, в какой-то момент это стало мне мешать. Почувствовал, что перед матчем больше думаю не о том, как ловить мячи, а как буду бить одиннадцатиметровый. И с походами к "точке" завязал.
ЛЕВАЯ ШУКЕРА - ЭТО НЕЧТО
- Вы играли со многими знаменитостями. Чьим возможностям поражались?
- Шукера. Его левая - это нечто. Такого Божьего дара больше не встречал.
- Ладони после тех ударов до сих пор зудят?
- Как раз пушечным-то ударом он не обладал. Шукер брал другим. Хитростью, коварством. На поле он размышлял по-вратарски и мячик пускал так, чтобы шансов достать не было ни малейших. Знаете, какой для голкипера самый тяжелый удар?
- Какой?
- Когда мяч вылетает из-под ноги защитника, и ты физически не успеваешь на него среагировать. Вот это Шукер делал блестяще. Еще вспоминаю Просинечки. Техничнее футболиста в Югославии не было.
- Чем Просинечки сейчас занимается?
- Он один из помощников Билича в сборной Хорватии. Также в тренерский штаб входят Асанович, Юрчевич и Мрмич. Все - люди известные.
- Самый душевный тренер, с которым сводила жизнь?
- Билич. Спокойный, интеллигентный человек. Я и в "Хайдуке" у него играл. Футболистов понимает как никто. И зажечь их перед игрой умеет.
- А самый нервный?
- Луческу. Порой от его крика в раздевалке закладывало уши. Румыны, игравшие в "Шахтере", говорили, что в их стране это в порядке вещей. Такой менталитет.
- Другой известный тренер, Томислав Ивич, в вас души не чает. Знаете, что во всех своих клубах, начиная с "Бенфики" Юрана и Кулькова, он конфликтовал с русскими?
- Да вы что? Вот так новость! Ивич в принципе нормальный мужик, считается одним из сильнейших тренеров в истории хорватского футбола. Когда он возглавлял "Марсель", приглашал меня туда. Президентом клуба был Бернар Тапи. Легендарная личность.
- Успели пообщаться?
- Да. От Тапи настолько мощная энергия исходит! Это, к слову, отмечают все, кто с ним хоть раз встречался. Во время разговора он всегда смотрит тебе в глаза - и попробуй только отведи свои... Я ведь был уже одной ногой в "Марселе". Заключил контракт, начал тренироваться с командой. Клуб даже пышную презентацию устроил, на которой мне при фотокамерах вручили майку "Марселя" с фамилией на спине.
- Что же потом произошло?
- Темная история. Сам всех подробностей не знаю. Видимо, агенты что-то намутили. В общем, все сорвалось, и мне пришлось возвращаться в "Хайдук".
- В шоковом, надо думать, состоянии?
- Постарался поскорее выбросить этот эпизод из головы. Тем более что "Хайдук" играл удачно, мы едва не пробились в групповой этап Лиги чемпионов. Не сомневался: будет в моей жизни если не "Марсель", то какой-то другой топ-клуб. Похожая история приключилась прошлым летом с "Фулхэмом". 31 августа я вместе с хорватской сборной готовился к матчу с Россией. Внезапно - звонок из "Фулхэма". Англичанам позарез требовался вратарь. Они специально прислали за мной самолет в Любляну!
- Уровень.
- Объяснялась спешка тем, что в Европе закрывалось трансферное окно. Прилетел в Лондон, моментально прошел медобследование. Должен бы подписывать контракт, но тут выяснилось, что рабочей визы мне не видать.
- Почему?
- Потому что за последние два года провел меньше 75 процентов матчей за сборную. Но дело-то все в травме! Лишь из-за этого недобрал нужного процента. Не помогло и то, что за сборную отыграл с полсотни матчей, если не больше. В двух чемпионатах мира участвовал.
- Тогда "Фулхэм" срочно отправил тот же самолет в Донецк, за вратарем Лаштувкой?
- Возможно. Лаштувке-то разрешение на работу не требовалось, поскольку Чехия - член Европейского союза. Конечно, я переживал. Играть в Англии - давняя моя мечта. К тому же в "Шахтере", куда возвращался, перспективы были туманные. Утешал себя как мог: "Не отчаивайся, Стипе. Жизнь на этом не заканчивается".
ЯВЛЕНИЕ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ
- Человек вы набожный. Унывать не пристало.
- Это правда. Меня так воспитали родители. Именно вера в Бога помогла не сломаться в этот трудный период в "Шахтере". Есть молитва, которую помню наизусть и повторяю каждый день. Раз в неделю хожу в церковь. А под вратарским свитером всегда ношу особенную майку.
- Что за майка?
- В ста километрах от Сплита есть деревушка Междугорье. В 1981 году там было явление Божьей Матери, потом на этой земле построили монастырь. Потрясающее место, туда со всего мира стекаются паломники. Попадая в Междугорье, чувствуешь на душе такое спокойствие и умиротворение, что никуда и уезжать не хочется. Пару лет назад, побывав там, я купил несколько освященных маек с изображением Божьей Матери.
- Красивый монастырь в Междугорье?
- Очень. Но, как-то гуляя по Лондону, случайно наткнулся на кафедральный собор. Ничего более величественного в своей жизни не видел. Уже позже, в декабре, провели с женой несколько дней в Лондоне и заходили туда на мессу.
- С каким-нибудь священником сложились особые отношения?
- И не с одним. Общение с этими людьми многое дает, они скоро приедут ко мне в гости в Москву.
- Альпинисты к горам относятся с почтением, как к живым. А вратари к мячу или штангам - так же?
- По-разному. У меня такого нет. Хотя дотронуться перед игрой до штанги и перекладины рукой, перекреститься для меня давно уже стало традицией.
- Одного издателя спросили: "Что самое неприятное в вашей работе?" "Обсуждать бездарную рукопись", - был ответ. А что самое неприятное в вашей работе?
- Получать гол!
- Кому из друзей-футболистов звоните особенно часто?
- Друзья разбросаны по всему свету. Тудор - в Италии, Леко, который был свидетелем на моей свадьбе, - в Бельгии. Одного близкого приятеля вообще в чемпионат Индонезии занесло. Ничего, играет.
- Когда испытали самый большой в жизни страх?
- Когда в Югославии началась война. Сплит, к счастью, бомбили редко, но несколько авианалетов пережить все же довелось. Помню, как, заслышав сирену, мы бежали прятаться в подвал. Шла настоящая война - никто знать не мог, что будет завтра.
- Появились у вас в последние годы черты характера, которым не рады?
- Близких об этом спрашивал, говорят - нет. Главное - деньги меня не испортили. Я такой же, как был раньше. Не имеет значения, 10 долларов у меня в кармане или тысяча. Уверен, и жена, и друзья вам это подтвердят. И вот этому я действительно рад.
Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ
