Руслан Пономарев: Я был молодой, уверенный, наглый - так и стал самым юным гроссмейстером мира
Знаменитый украинский шахматист Руслан Пономарев в беседе с "Терриконом" продолжает вспоминать, как развивалась его карьера на пути к званию чемпиона мира. Крайне важны для развития и прогресса были 1996-1997 годы. Именно тогда Руслан смог стать самым молодым гроссмейстером в истории (в 14-летнем возрасте) и по-настоящему заявить о себе на весь мир.
- Не помню точно, как познакомился с чемпионом Украины 1996 года Михаилом Голубевым, но мы знакомы уже много лет. Федерация шахмат Украины организовывала сборы в Киеве и Алуште. Миша приезжал, читал лекции, учил. Потом мы сыграли закрытый тренировочный матч в Краматорске. Он для меня запомнился тем, что мы играли дома у Михаила Никитовича Пономарева. А в те времена по вечерам отключалось электричество. Вроде как и энергию производили, но, видимо, продавали ее за рубеж, а у себя отключали. Помню, когда некоторые партии затягивали, приносили свечи, керосиночку - так и доигрывали. Забавно!
Благодаря Мише я стал играть староиндийскую защиту. Мы и дальше продолжали работать. Ни я, ни Борис Михайлович Пономарев английским языком не владели, поэтому возникал языковой барьер с организаторами заграничных турниров. Тогда толком не было ни компьютеров, ни e-mail. Миша был одним из первых, кто начал делать шахматный сайт. Через него меня люди и находили, было такое сотрудничество.
Я привлекал Мишу и в качестве тренера, например, когда стал чемпионом Украины - в 2011 году. Там он мне секундировал.
В 12-летнем возрасте я отправился в Евпаторию на чемпионат Украины до 20 лет. Ранее я уже рассказывал, как меня не пускали играть со старшими. На этот раз я сделал выводы, все уже было оговорено заранее, что еду и играю без всяких оговорок. Чемпионских задач тогда, по-моему, не ставилось - набирался опыта играть со старшими. В результате я поделил первое место, обыграл главного конкурента Александра Голощапова в личной встрече, но он меня обогнал по дополнительным показателям. Поэтому с одной стороны было приятно, а с другой - немного обидно.
Через несколько дней уехал на чемпионат Украины среди 16-летних. Там у нас была борьба с Александром Моисеенко. Все показатели оказались у нас абсолютно идентичными. В регламенте было указано, что надо тянуть жребий. Но договорились, чтобы сыграть тай-брейк - дополнительный блиц-матч. Мы сели в клубе "Авангард", и я победил со счетом 3,5:0,5. Соперник несколько сокрушался, но тоже думал, что тянуть жребий - несправедливо. Однажды в шахматах бросали жребий, когда еще Смыслов отбирался в финальный матч претендентов. Сейчас такое представить невозможно.
Был ли я международным мастером? Значок гроссмейстера у меня дома хранится, красного цвета. А вот значка международного мастера у меня нет! Поэтому не помню, присвоили ли мне это звание, были ли за него уплачены деньги - может, тогда было важнее за эти деньги поехать на какой-то турнир, а не получить "корочку" мастера.
Норму международного мастера я выполнил в Севастополе, но мне тогда больше запомнилось знакомство с гроссмейстером Владимиром Маланюком. Тренер Борис как-то привел меня к Маланюку на квартиру, а там такая богемная атмосфера, курили-выпивали, общались. А тут приходит какой-то "мелкий", как любил говорить Маланюк - сам-то он был здоровый. Борис предложил сыграть легкую партию. Маланюк был слегка расслаблен, может, уже подвыпил. Он разыграл защиту Филидора, но я ему пожертвовал две фигуры, как в книге "По следам дебютных катастроф", которую читал в детстве. Он попался в ловушку и оказался в проигранной позиции, ловился ферзь. "Все-все, расставили фигуры", - сказал Маланюк. Вот это и запомнилось - дальше у нас были и другие истории.
К 12 годам у меня уже был гроссмейстерский рейтинг 2550. Когда только начинаешь играть, тебе дают другой коэффициент рейтинга, льготный. Так я прибавил за полгода 200 пунктов - рекорд, наверное!
Помню, летом 96 года я поехал на чемпионат Европы среди 18-летних в Словакию. Были разговоры: "Какой-то пацан приехал, рейтинг купил, читер мелкий!". Мы в турнире шли с Михаилом Кобалия из России вровень, в последнем туре надо было выигрывать "по заказу". Партия была не очень удачная, в конце после всех приключений возник эндшпиль. В итоге удалось выиграть и стать чемпионом Европы до 18 лет. Писали об этом в газетах, но не сказал бы, что после этого что-то серьезно изменилось. Оказывали ли эти заметки какое-то влияние? Я этого не ощущал. Триумф - хорошо, было легче искать новых спонсоров, ведь результаты есть. Но ощущения, что есть финансирование на несколько лет вперед - не было.
Новый год 96/97 пригласили встретить на турнире в испанской Памплоне. Рейтинг у меня был высокий - 2550, плюс победа в чемпионате Европы - тогда еще особо не было Интернета или Твиттера, но что-то где-то писали, был, как говорят сегодня, "хайп". Помню, еще было приглашение из голландского Гронингена. Сначала мы согласились, но потом тренер Борис сказал, что лучше поедем в Памплону, там более ровный турнир. Организаторы из Гронингена обиделись, был маленький конфликт. Потом меня пригласили в Голландию уже тогда, когда я стал чемпионом мира. Теперь говорю молодежи, что с организаторами надо быть осторожнее, иначе будут зуб иметь!
В первом туре Памплоны я играл со знаменитой шахматисткой Пиа Крамлинг и проиграл ей. Часто ли проигрывал женщинам? Помню, еще Жу Чень обыграла меня в быстрые шахматы. Я старался не думать о том, женщина играет против меня или не женщина, играл как обычно серьезно. Но Крамлинг меня давила и перехитрила.
Перед Памплоной мы еще играли в Польше. А оттуда почему-то решили сэкономить и сели на автобус Варшава-Париж. Из Парижа добирались поездами TGV, что на самом деле было совсем не дешево! Ничего так и не сэкономили, а к первому туру прибыли уставшими. После этого опыта я старался дальше на самолетах не экономить, а добираться как можно быстрее.
Дальше по жеребьевке я играл с испанскими шахматистами - с ними получалось удачнее. Организаторы вообще там обалдели, что я обыгрываю местных. Когда начали праздновать Новый год, я уже был на первом месте. Но потом пошли поражения от гроссмейстеров Азмайпарашвили, Алмаши и Гулько. Было видно, что я во многих компонентах им уступаю, надо было еще тренироваться и тренироваться. Но все равно это было хорошее publicity, "пиар". В Испании меня заметили и начались какие-то разговоры, мол, переезжай к нам жить. Почему они возникли? Потому что не было возможности нормально развиваться и ездить на международные турниры.
В 1997-м возвращались домой из Испании на самолете (уже не на поезде!). Там познакомились с президентом АВК Владимиром Авраменко. Когда кондитерская компания стала мне помогать, у меня впервые появился ноутбук. В Беленьком, где я жил, глава поселкового совета был продвинутым человеком и решил поставить у себя компьютеры, чтобы делать там бухгалтерию. Раньше просил в поссовете разрешения установить на тех компьютерах шахматные программы под MS-DOS, распечатывать партии - так к Памплоне и готовились. А тут появился меценат, появился ноутбук - уже с Windows 95! Помню, АВК выпускали торт "Ход королевой", давали много сладостей. У меня от тех времен сладкие воспоминания, скажем так, теплые.
В марте 97-го поехали сыграть в сильном турнире, который проходил в Краснодаре - это не так далеко от Краматорска. Турнир начинался не очень хорошо, но потом как-то удалось собраться и набирать очки. В 8-м туре сделал ничью с Маланюком - после Памплоны набрался опыта и научился держать напряжение с гроссмейстерами. В 9-м туре сыграл с гроссмейстером Гиоргадзе гамбит Эванса - под влиянием Каспарова. Борис любил такие острые дебюты, хоть мне по стилю они не очень подходили. Я был не такой динамичный шахматист, пропустил тактику, но проявил упорство. В эндшпиле я нашел неожиданную идею с жертвой ладьи и проводил ферзя, но соперник меня "обманул" и поставил "крепость" - теоретическая ничья, о чем я не подозревал.
Мне еще запомнилось, что на награждение кто-то пришел из армянской диаспоры. Человек от себя выделил дополнительные призы, в том числе и мне тоже - 500 долларов мальчику! Большие деньги, которые были совсем не лишними, чтобы поехать в следующую поездку или заплатить тренеру.
Помню, после того турнира в прессе писали какие-то не совсем приятные слова. Журналисты любят что-то "подхватить". Но у меня был такой характер, что надо работать дальше и доказывать результатами, а не препираться с высказываниями. Сейчас люди часто в Твиттере часто обмениваются бестактностями, это вошло в моду. Меня воспитывали не так.
Летом 97-го поехал в Польшу, Жагань - чемпионат мира до 20 лет. Помню, тогда в Германии были наводнения, до Польши тоже дошло - было много защитных мешков. Турнир был суперсильный. Одна из причин - победитель тогда впервые отбирался по прямой путевке в чемпионат мира по нокаут-системе, это ввел новый президент ФИДЕ Кирсан Илюмжинов из Калмыкии.
Кстати, в Элисту мы тоже ездили, это не так далеко от Краматорска. Были достаточно серьезные разговоры, чтобы переехать в Калмыкию и развиваться там. Но произошла счастливая встреча с Владимиром Авраменко и АВК, так что я остался дома в Донецкой области. Еще одна причина - тренеры в Элисте жаловались, мол, приезжий, не совсем свой. То же самое было и в Испании. Так что когда находишь поддержку у себя, а не на стороне, это совсем по-другому. Мой совет - старайтесь реализоваться дома, если есть такая возможность.
Так вот, Илюмжинов всех мотивировал путевкой в нокаут-чемпионат, так что состав стал еще сильнее. Но мне где-то не хватило энергии. За свою карьеру чемпионат мира или Европы до 20 лет мне так и не покорился. Конечно, это опыт, но после такого неудачного выступления в Жагани было немного отрезвляющее состояние. Все шло по накатанной струе, а тут неудача. Попробуй потом объяснить спонсорам, почему они дальше должны вкладывать деньги, если опять будут неудачи. Возвращение домой было не самым приятным.
В конце сентября 1997-го поехал в Ереван на чемпионат мира среди 18-летних. Возможно, это был какой-то шанс реабилитироваться за Жагань. В этот раз на автобусе не ехали, добрались нормально - самолетом. В Ереване была приятная атмосфера. До 18 лет соперники были послабее, чем до 20-ти, но уже в первом туре был охлаждающий душ - проиграл шотландцу. Как говорится, "Раз в году перворазрядник играет в силу гроссмейстера, а гроссмейстер - в силу перворазрядника".
Было болезненное поражение, но у меня многие соревнования так начинались. Потом заводился, собирался. Партий впереди было много. Удалось обыграть основного конкурента Алексея Илюшина в ключевой партии. В один момент я пожертвовал качество, хоть я такой шахматист, что обычно не жертвую много. Тренер Борис потом показывал эту партию и говорил, что есть прогресс в игре, больше динамики.
Перед последним туром шел на первом месте. Дополнительные коэффициенты были плохие, нужно было играть на победу. Где-то занервничал, перепутал, зевнул удар. Пожертвовал пешку не совсем корректно, позиция была плохая. При этом было ожидание, что должен стать чемпионом мира - там даже посол Украины в Армении собирался прийти. Было непросто, но удалось выиграть.
Была поставлена задача выполнить норму гроссмейстера. Рейтинг тогда уже был подходящий - 2565. Стать гроссмейстером было важно не только для спортивного совершенствования, но и чтобы привлекать внимание спонсоров. Нужно было ездить на следующие турниры, иметь возможность оплачивать тренеров, заниматься с гроссмейстерами, учиться.
Первый турнир был в Севастополе, где я выполнял и международного мастера. В следующий раз провели уже более серьезный турнир с нормой гроссмейстера. В последнем туре мне нужно было сделать ничью. Помню, что мы экономили, Борис привез меня на турнир, но потом уехал. Я жил на квартире. Готовились к партиям по телефону. Так вот, надо было сделать в последнем туре ничью, я играл пассивно, получил эндшпиль похуже, но как-то сделал ничью и выполнил.
Второй турнир проводился в Киеве в гостинице "Ника". По-моему, его организовали при поддержке компании АВК - была идея, мол, "Давайте дадим пацану шанс!". Турниров как таковых не было, чтобы взять и поехать. Вот был в Севастополе. Решили провести в Киеве. Норму выполнил, и даже с запасом в очко, а в Севастополе было впритык. Но уже первая партия была довольно непростая, нервная - с гроссмейстером Артуром Фроловым. Я понимал, что позиция опасная, но боролся до конца, пока фигуры на доске. Молодой, уверенный, наглый. Сейчас сам играешь в блиц с молодежью, они "лепят" какие-то ходы. Вроде бы так играть нельзя, но время уходит, а потом "флаг рубят". На уверенности иногда удается набирать какие-то очки.
Почему турнир проводили в Киеве? Потому что там были все журналисты, пресса, многие писали. Помню типичные заголовки в стиле бульварной прессы - "Чудо-мальчик победил!". Этот мировой рекорд был полезен для пиара. Приятно, что был самым молодым гроссмейстером мира в тот момент, но все равно надо было работать дальше.
Сейчас есть гроссмейстеры и моложе. Бедные дети! Сейчас какой рекорд, 12 лет? Надеюсь, следующий гроссмейстер не будет 10-летним или 7-летним. Это уже немного смешно.
Когда идет все по восходящей, за счет импульса есть какое-то движение. В то время я надеялся повышать свой уровень игры, свой рейтинг. Следующей целью было войти в топ-сотню лучших шахматистов мира. Я даже не знал, что предстояло в будущем.
Анатолий Поливанов, специально для Terrikon.com
