Откровения первого номера: 40 лет Джанлуиджи Буффону
Сегодня великий вратарь Джанлуиджи Буффон отмечает 40-летний юбилей. По такому случаю "Террикон" изучил его книгу воспоминания "Номер один", выудив оттуда моменты, рисующие хорошо всем знакомого Буффона в несколько неожиданном свете...
"У меня всегда был полный рот. Больше всего я любил панини с вареной колбасой, которые поглощал с завидной частотой. А еще банки Haribo с лакрицей, желатинками, карамелью. Я обеими руками загребал сладости и был счастлив. А потом шел гулять по коридорам, чтобы не налегать на вкусности. Я привык быть независимым. Это всегда было моей отличительной чертой".
"Я думаю, что стать вратарем мне было предназначено судьбой. Я не встал в ворота с самого начала, но это мое призвание. Возможно, это имеет какое-то отношение к подсознанию. Или каким-то сигналам, которые человек должен прочитать. Просто в какой-то момент я оказался между штанг. Команде не хватало голкипера, и его заменил я. Но спустя год я все еще играл в центре поля – в старшей команде, 1977-го года рождения. И тут меня позвали в состав 1976-го – на финальную часть сезона, в качестве вратаря. Тренер Сабатини помнил матч, который я провел в воротах, и поставил меня в основу на три важнейшие игры: четвертьфинал, полуфинал и финал. Мы выиграли чемпионат".
"В интернате ты встречаешь много людей, у которых серьезные проблемы, они могут разрушить веру в самое светлое. У многих ребят отцы сидели в тюрьме. Кое-кто приторговывал чем-то, курил или даже хуже. Некоторые строили из себя хулиганов, но со мной им никогда не везло. Они хотели командовать, раздавать приказы, чтобы показать свое превосходство, потому что не были уверены в себе и пытались унизить кого-то. Но я уже был высоким и крупным, пусть и мягким по характеру. Я пытался со всеми быть в хороших отношениях и никогда не становился на сторону тех, кто обижал других. А если кто-то пытался наехать на меня, то у него не возникало даже мысли повторить это еще раз. Мы были одного возраста, и от каждого года жизни я брал все. Хочу сказать, что были и подростковые шалости: например, в 14 лет я попробовал курить (сейчас это может показаться чепухой, но только потому, что мы привыкли к самым плохим привычкам), тусовался с теми, кто крутил косяки. Возможно тогда, много лет назад, даже сделал несколько затяжек. Но никогда не попадался на антидопинговых проверках… еще и потому, что в молодежном чемпионате их не бывает".
"Юность закончилась, а вместе с ней многое осталось в прошлом. То, что казалось очень важным, отошло на второй план. Некоторые привычки неожиданно оказались совсем неуместными. Так подошла к концу пора моего пребывания в рядах ультрас. Я никогда не думал, что должен буду "заплатить" за свою подростковую неумеренность, уже когда стану состоявшимся футболистом, известным, игроком сборной. Но это произошло во Флоренции, спустя много лет. Фиорентина играла с Пармой в Кубке Италии, я не попал в заявку. Не помню, был ли травмирован или просто не играл, потому что в Кубке стоял мой дублер — второе вероятнее. Я отправился на матч своим ходом, тогда у меня был Porsche. Я поставил машину на подземной парковке стадиона Франки и спокойно посмотрел игру. Проблемы начались после матча. Я выехал с парковки, и увидел, что улица переполнена фанатами Фиорентины. Стюарды посоветовали мне ехать к другой стороне стадиона, туда, где стоял автобус с тифози Пармы — полицейские должны были сопроводить их к автостраде. Я знал многих из них. Увидел, что у одного знакомого — Вольпо — разбита голова. Я сказал ему садиться ко мне в машину, пообещал, что отвезу домой. И вот, мы едем с кортежем, а автобусы впереди нас останавливаются — тифози Пармы выходят, чтобы подраться с Фиалками. Вольпо уже пострадал в стычке, но не сдержался и выбежал из моей машины, чтобы помочь "коллегам". В итоге, случилась беда. Полиция остановила колонну, чтобы задержать тех, кто начал драку. У них было описание моего автомобиля, так что они направились ко мне с Вольпо. Мы оба вышли из машины, но он был куда более опытным в таких делах и пропал из виду раньше, чем я понял, что его уже нет рядом. А я получил пару ударов дубинкой перед тем, как меня узнали. По крайней мере, потом они мне так сказали. На самом деле я думаю, они прекрасно знали, кто был в машине. Меня отпустили, но этот безумный вечер еще не закончился. Вольпо меня ждал, снова сел ко мне, и, словно ничего и не было, по дороге домой мы заехали на дискотеку. На следующий день некоторые газеты написали, что я был в рейде с ультрас Пармы. Фантастика".
"Мне всегда нравилось спать. И за это всегда расплачивались другие. Через несколько лет после того ноябрьского воскресенья, когда я уже был основным, я должен был лететь с Пармой в Рим, в 10 утра. Мы хорош дружим с Симоне Бароне, который сейчас играет за Торино. Я ездил с ним в Альдзано, когда он подписывал контракт об аренде. На тот матч в Риме его впервые вызвали в первую команду. Он был очень взволнован. Я сказал ему: "Спокойно. Завтра утром я заберу тебя в девять". Самолет вылетал в десять. Симоне — пунктуальный человек. Я, скажем так, слегка менее пунктуален. В 8:50 он был уже готов и стоял на улице, ожидая меня. В 9:05 начал переживать, в 9:15 — искренне беспокоиться, в 9:30 уже был в отчаянии. Наконец ему удалось разбудить меня в 9:35. У меня тогда был Fiat Barchetta — пришлось повозиться, чтобы опустить верх. Я приехал к нему в 9:50, мы зашли в самолет, который был уже на взлетной полосе, в 10:10. Помню, что я, даже не осознавая этого, явился в шлепанцах и этим слегка разрядил весьма напряженную обстановку. Такой уж я человек, и Сильвано Мартина, мой агент, тоже такой. Возможно, потому что также был вратарем, а вратарям присуща некая неопределенность, невнимательность по отношению к срокам, графикам и расписаниям".
"В 17 я пошел на дискотеку, организованную в школе. Все танцевали, я танцевал. И, как обычно, слетел с катушек. В какой-то момент мой друг закрыл мне рот рукой, секунды на три. На моих губах была таблетка. Я оттолкнул его и ударил в лицо. Жизнь – странная штука, иногда ты неожиданно оказываешься на перекрестке. Чтобы ступить на верный путь, требуется немного везения, но каждый выбирает свою дорогу и строит свою судьбу. Возможно, многие в такой ситуации приняли бы таблетку и посчитали, что не произошло ничего особенного. Но я этого парня больше не видел. А через три года узнал, что он умер от передоза".
"Я набирался опыта, сталкиваясь с победами и поражениями. Это были прекрасные годы, легкомысленные и немного сумасшедшие: у меня были короткие волосы и даже мелирование. Я выходил за рамки шаблонов. В воскресенье вечером я отправлялся на танцы в Модену, в Милан. Я гулял и отдыхал, но отдавал себе отчет. Я чувствовал необходимость прожить сполна свою молодость. Сейчас мне тридцать, у меня жена и сын, и я уверен, что все делал правильно, когда развлекался и творил глупости. Я ни о чем не жалею. Я мало общался с одноклубниками, у меня была большая компания друзей. Я был любимчиком Пармы".
"На протяжении полутора лет я читал в газетах и слышал, что меня хочет Ювентус. Но летом 2001-го в моде была Рома. Они выиграли скудетто с Фабио Капелло, у них была отличная команда, и Волки не собирались останавливаться на достигнутом. Я и был в шаге от того, чтобы перейти в Рому. Сильвано с моим отцом были дома у президента Сенси. Переговоры были почти завершены. Почти, потому что речь шла о серьезных цифрах – как для Пармы, так и для меня. Отчасти поэтому джаллоросси и решили в итоге сделать ставку на Ивана Пелиццоли. Затем оживилась Барселона. Они предложили 110 миллиардов, невероятную сумму. Сильвано рванул в Каталонию. Мне эта идея очень нравилась".
"Я всегда любил качество. Во всех смыслах. Начиная с девушек. Мои отношения всегда были достаточно стабильными. В среднем они длились два-три года. И я считал, что не нужно много времени, чтобы узнать друг друга. Мы сразу съезжались. Моему отцу не слишком нравилось, как непринужденно я привожу домой своих подруг, с которыми встречаюсь всего пару месяцев. Но все отношения всегда заканчивалась. И мне всегда было неприятно, когда мы расходились. Однако со всеми бывшими, кроме одной, у меня хорошие отношения. До сих пор".
"Я жалею, что купил диплом, а не заработал его на поле. Пардон, за партой. Это было самой большой ошибкой в моей жизни, родные не могли поверить. Я беру на себя всю ответственность, абсолютно не собираюсь сбрасывать ее на человека, который сказал мне: "Если хочешь, сделаем тебе диплом". Я даже имени его не знаю. Виноват я, ведь решил пойти путем наименьшего сопротивления".
"Мы сыграли с Францией вничью и выиграли по пенальти. Я не отбил ни одного 11-метрового (но во время матча сыграл без ошибок), зато могу рассказать своим внукам, что Трезеге испугался меня и не забил. Знаю, что никто не скажет, что это неправда. Возможно, сам Давид, но разве это считается? На поле уже не было Зидана. Его удалили. Это был ужасно неприятный эпизод. И я должен кое в чем признаться. Я был единственным, кто видел, как он ударил Матерацци. Пошел к помощнику судьи и рассказал ему. Я признаю, что это был не поступок в духе спорта, я им не горжусь. Но давление было слишком высоко, Зидан слишком хорош, а у нас были слишком большие проблемы. Я не мог сдержаться, получив возможность "удалить" его. После матча я потерял сознание. Адреналин покинул мое тело, и обессилевший чемпион свалился с ног".
"Один из самых неприятных случаев произошел в Перудже, в 2003-м. Я вышел на разминку, и болельщики соперника начали поносить меня, оскорблять мою сестру Гвендалину. Во время матча они швыряли в меня всяким, и я почувствовал что-то острое. Перед моей ногой лежал длинный гвоздь. Профессионализм, благоразумие, пример для подражания… К черту! Я взорвался, схватил гвоздь и швырнул его назад. Не говорите ничего. Я совершил ошибку, но уверяю вас – не отреагировать на такое очень сложно. И на этом все не закончилось. Когда я ушел с поля, работница стадиона, уже немолодая женщина, прошипела: "Чтоб ты снова травмировался". Я посмотрел на нее и пробормотал: "Вы же, наверное, мать. Чему вы учите своих детей? Этому?"
"Не существует ни методов, ни правил. Есть мужчины, женщины и моменты. Я всегда был уверен, что история любви, зрелых отношений между мужчиной и женщиной, рождается именно так - постепенно, когда они узнают друг друга. Я не верю в любовь с первого взгляда. Настает день (по крайней мере, со мной было так), когда ты понимаешь, что больше не нужно искать кого-то, не нужно смотреть на других девушек. И ты прекращаешь вести себя, как дурак. Ты рад тому, что у тебя есть".
Обсудить новость можно на страничке terrikon.com в Facebook https://www.facebook.com/terrikon
