Руслан Мармазов: "Лигу чемпионов я выиграю вместе с "Шахтером"
Начальник пресс-службы донецкого "Шахтера" Руслан Мармазов уверен, что идеологическая футбольная война в глобальном смысле не закончится никогда.
- Руслан Мармазов. 20 лет назад, 10 лет назад и сегодня: что поменялось в характере и что осталось?
- Итак, 20 лет назад. Стало быть, шел 1993 год. Мне было 25, уже отучился в университете и отслужил в армии, успел натворить всякого разного на личном фронте… Не так мало, кстати.
Я преподавал историю в Училище олимпийского резерва, учился в аспирантуре и постоянно писал в местные газеты на краеведческие темы. Пожалуй, был крайне светлым и в чем-то наивным человеком. Не то чтобы намеревался одним махом осчастливить планету, но всерьез задумывался о принципах мироздания и своем в нем месте. Примерно в это время меня позвали в штат газеты "Весть". Это был переломный момент в судьбе. Фейерверк творчества! Стало очевидно, что из журналистики я никуда не уйду. Не хочу потому что. И вообще, кто надумал отправиться в журналистику, должен понимать, что назад пути нет. Да, вот еще… Надо непременно сказать, что "Весть" - это была отличная передовая ежедневная новостная газета с шикарнейшим подбором исполнителей. Мне посчастливилось работать вместе с большими мастерами журналистики. Настоящая школа нашего ремесла, граничащего (иногда, понятно) с искусством.
10 лет назад - это 2003 год. Я трудился главным редактором донецкого выпуска "Комсомольской правды". До этого был главным редактором донецкого же выпуска "Теленедели", поработал, пусть и недолго, в областной администрации и областной налоговой. Сотрудничал (проще говоря, писал за гонорар) почти со всеми региональными и многими всеукраинскими изданиями. Сейчас мне кажется, что тогда я не работал над статьями только во сне. И то - подсознание все равно генерировало идеи. В принципе, был уже вполне состоявшимся циником. Ничего страшного, неизбежный побочный эффект профессии. Столько эмоций, счастья и боли пропускаешь через себя, что выбор прост: или сердце обрастет мозолями, или всё - большой привет! Но это так, философия, а мы же не об этом толкуем…
Отдельным номером моей обширной концертной программы был еженедельник "Футбол". Между прочим, читатели думали, что я там работал в штате. Ничего подобного, ни единого дня. Только как приходящий автор. Но это было классно! Любимая тема, полная свобода действий и кураж. Вот на этом этапе жизни я абсолютно точно сформировался как журналист и газетный управленец. Что во мне изменилось? Многое. Раньше всего хотел, но не вполне знал, как это получить. Теперь и хочу, и имею инструменты с навыками - полная гармония. Осталась же, пожалуй, "проникающая работоспособность", как когда-то в юности меня лестно охарактеризовал один старый журналист. Так вышло, я люблю трудиться. Но только если работа в радость.
- Согласны ли вы, что если журналист берет интервью у журналиста, значит, его фамилия - бренд?
- Не всегда. Может быть, просто нечем забить полосы в газете, и коллега обращается к коллеге: мол, выручай, старый, давай с тобой интервьюху состряпаем, ты же интересный человек! Но, учитывая статус вашего издания, эту версию мы отметаем с гневом. Остается согласиться: да, бренд. Своеобразный, но бренд.
- Я тоже так хочу, дайте пару советов, как это сделать!
- Ничего нет проще. Это как в байке об английском газоне. Где качество достигается тем, что траву стригут и поливают, стригут и поливают… И так 100 лет. В нашем случае - много писать и не быть как все. Публике это нравится… И так 100 лет. Хорошо, загнул, пусть не 100, но много лет - точно.
- Начальник пресс-службы - чиновник или активно пишущий автор?
- Журналистский менеджер, играющий тренер. Я продолжаю писать, хотя и не так много, как раньше. Есть другие задачи просто. Но не стану скрывать, что с годами стал получать удовольствие не только от того, что сам пишу, но и от вещей более масштабных. Придумывать и моделировать проекты, наладить процесс работы коллектива и, имея на вооружении, по сути, только одну узкую тему - жизнь конкретного футбольного клуба, - завалить страну информацией - это мало с чем сравнимый творческий экстаз.
- Почему начальник, а, не как общепринято, - руководитель?
- Кем это, позвольте полюбопытствовать, "общепринято"? Значит, начальник отдела кадров или начальник службы безопасности - это нормально, а начальник пресс-службы - вычурно? Не знаю, не знаю… И потом, прекрасное слово - начальник! Происходит от "начало", в смысле - от "точки отсчета". Чем худо? А по большому счету - какая разница? Важна суть, а не строка в штатном расписании. К тому же очень часто приходится фигурировать как пресс-атташе или пресс-офицер. Так что давайте воспринимать все это как синонимы, и не более того.
- Вы создавали три коллектива - "Теленедели", "Комсомольской правды" и пресс-службы ФК "Шахтер". В чем разница между светской журналистикой и журналистикой футбольной?
- То, чем занимается пресс-служба, строго говоря, не вполне журналистика. Или, во всяком случае, очень специфический ее раздел. По сути дела, редакция полного предпечатного цикла, мы самостоятельно изготавливаем клубный журнал и предматчевые программы. Этот же коллектив является и редакцией самого посещаемого клубного сайта страны. Но! Пресс-службе приходится заниматься мониторингом новостей, реагировать на какие-то внешние материалы, достойные реакции, и прочая, и прочая. Не говоря уж о том, что есть целый ворох оргмоментов - типа аккредитации прессы на матчи, подготовки открытых тренировок и всевозможных имиджевых акций. Ни одной газетной редакции такая многофункциональность даже не снилась. И вместе с тем, повторюсь, тема у нас только одна: ФК "Шахтер".
- Руслан Мармазов приглашает в пресс-службу состоявшихся мастеров или дает шанс новым талантам?
- В пишущей части пресс-службы (потому как есть же корректоры, переводчики и прочие специалисты, которые непосредственно подготовкой текстов не занимаются) есть один человек, который работает со мной уже 15 лет, остальные - молодая и буйная поросль спортивной журналистики. Если честно, мне проще пригласить подающего надежды юниора и попробовать его всему обучить под свой формат, чем переделывать уже сложившегося журналиста.
- Когда умрет жанр "отчет" в его текстовой интерпретации?
- Пока еще поживет. Коренное отличие журналиста от писателя состоит в том, что он, за редким исключением, не придумывает собственные миры, а лишь отражает происходящее. Собственно, это и есть отчет. Другой вопрос - как он подан, насколько интересен. Мастерски поданный текст - это отдельное лакомство для ценителя. Хотя, конечно, соглашусь, что есть устойчивая тенденция к сокращению числа читающей публики. Клиповое восприятие - ничего тут не поделаешь.
- В своих интервью вы часто ставите в пример Украине румынскую спортивную журналистику. В какой лиге застряли отечественные спортивные медиа?
- Далеко от Высшей лиги, как это ни прискорбно. Специализированных спортивных изданий и программ мало. Оригинально и квалифицированно работающих журналистов можно пересчитать по пальцам. Прибавилось, правда, интернет-изданий, но там пока целый букет "болезней роста" - от безграмотности до вседозволенности. Словом, надеюсь, что лучшие времена украинской спортивной журналистики еще впереди, но дай Бог, чтобы не очень далеко за горизонтом. Хотелось бы застать бурное развитие отрасли еще при жизни. А румынских журналистов я привожу в пример потому, что страна-то у них явно не зажиточная. Многие части Румынии застряли чуть не в средневековье. Но спортивная журналистика обильная и боевая. Пример Англии или, скажем, Испании для нас не показателен. Слишком велика разница в уровнях экономики и вообще "футбольности" их и нас. Пока приходится сравниваться с Румынией или Турцией, причем все это не в пользу Украины.
- Где вас любят и недолюбливают больше - в Донецке или в Киеве?
- Специальный мониторинг мнений я не проводил, естественно. Не до такой степени влюблен в себя, неповторимого. Но полагаю, что в Донецке больше симпатиков, в Киеве - антипатиков. Когда-то, еще во времена практикующей журналистики, был удивлен своей популярностью в Приднестровье. Вот уж не ожидал! Оказалось, туда поступает "Футбол", болельщики знакомы с моими работами, и они им нравятся. А недавно в Германии на шею бросился фанат "Шахтера" с криком: "Первый раз живого Мармазова вижу!" Это забавно. Обобщу так. Всех, кто относится ко мне по-доброму, я люблю и обожаю, им я друг и даже дальний родственник. Кто думает обо мне плохо, перед теми у меня большое преимущество - я о них вообще не думаю.
- Была ли информационная война, которую вы проиграли?
- Скорее всего, вы имеете в виду локальные информационные конфликты, ситуативные и непродолжительные. Тут бывает по-разному: где-то мы лучше, где-то - противник. Впрочем, за последние годы серьезных проколов у нас не припоминаю. Раньше биться с динамовской идеологической машиной было, сами понимаете, сложно до чрезвычайности. Ныне времена другие. Мощь и сияние империи "Шахтера" позволяет чувствовать себя совершенно уверенно на любом участке фронта, тем более идеологическом. За последнее время у нас появились железобетонные аргументы в виде побед на поле и красивой игры.
Идеологическая же война в глобальном футбольном смысле не закончится никогда. Она будет видоизменяться, трансформироваться, одним противникам придут на смену другие. А война все будет идти, с разной степенью интенсивности. Это капитан Титаренко, который водил в бой одних "стариков", мог размышлять, как напишет на уцелевшей стенке "развалинами Рейхстага удовлетворен" и отправится домой сады опрыскивать. Где мой Рейхстаг? Нет его. Это другая война. Для меня это бесконечный крестовый поход. Только вместо креста я несу с собой светлые идеалы "Шахтера" и два скрещенных молотка с нашей эмблемы. Люблю этот символ, могучий и очень донецкий…
- Вы когда-нибудь говорили "спасибо" "Динамо" за то, что киевляне, втянув ваш клуб в информационную войну, сыграли в пользу "Шахтера"?
- Мы с "Динамо" вообще редко говорим друг другу добрые слова. Как-то исторически не сложилось. Возможно, когда-нибудь я поднимусь на такой уровень просветления, что стану благодарить противников за все, что они для нас делали (вы, кстати, привели очень удачный пример), но пока - нет.
- Чтобы повысить рейтинг, стоит победить в войне. Нет врага - нужно его придумать. У "Шахтера" еще остались враги - или ситуация заставляет прибегать к "креативу"?
- Свои рейтинги мы повышаем другими победами. На футбольном газоне, разумеется. Все остальное - вспомогательное оборудование. Чуть выше я говорил, что информационная война бесконечна, стало быть, враги есть всегда. Не думаю, что нам придется их искусственно создавать для поддержания себя в тонусе. Сейчас мы в каком-то смысле выглядим умиротворенными и даже порой снисходительными по отношению к оппонентам. Можем себе такое позволить. Только не надо обманываться и принимать уверенное спокойствие за беззащитность. Иными словами, не злите нас.
- Не кажется ли вам, что "боевик" в информационном пространстве "Шахтер" - "Динамо" со временем превратился в мелодраму, серию этак 156-ю, и сюжет давно просчитан зрителем?
- В принципе, люди любят мелодрамы. Даже если четко представляют, что их ждет в следующей серии. Потому что в мелодраме всегда есть благородные герои и гротескные негодяи, есть бурление страстей, есть жизнь.
- Сложно представить, чтобы в условной Англии болельщики и руководство клубов, борющихся за чемпионство, близко дружили. Как, например, "Шахтер" и "Металлист". Быть может, украинскому футболу будет полезнее еще одна война?
- Откуда у вас информация о близкой дружбе? Или вы понимаете под этим отсутствие явной вражды? О, времена… Размышляя о перспективах войны с "Металлистом", скажу, что она уже идет. Только тихо и на малых оборотах. Пока она в формате романтической партизанщины а-ля Денис Давыдов. Когда приз один, а претендентов больше одного - столкновения не избежать. Реальные же боевые действия развернутся, когда "Металлист" подтвердит свои амбиции самыми главными аргументами футбола - трофеями. Именно во множественном числе - трофеями. А не успешной игрой в матче-другом. Тогда это будет опасный и интересный соперник.
- Когда было интереснее: стремясь к вершине или сейчас, удерживая высоту?
- Я уже 9-й год в "Шахтере", и ни единой секунды мне не было скучно. Вот на прежних местах работы спустя какое-то время наступала хандра: все налажено, все по накатанному, скучно. Тут же каждый день - новый творческий вызов. Так что для меня равно интересно и штурмовать сопку, и ее удерживать.
- Два года назад вы сказали: "Я - летчик-истребитель", имея в виду несметное количество часов, проведенных в самолете. Для вас футбол - всего лишь игра?
- Футбол - это то, что интересует меня более всего. Если, разумеется, не принимать в расчет основополагающие понятия - типа жизни, здоровья и души бессмертной. Но футбол равен для меня "Шахтеру". Такое уж у меня восприятие. Где начался "Шахтер" - там начался футбол, где закончился "Шахтер" - там нет футбола. Я вполне могу понять людей, которые фанатично следят за чемпионатами Англии или Италии. Но разделить их страсть не могу. Пока с представителями этих первенств не пересекутся прекрасные донецкие парни в оранжево-черных футболках. Только тогда для меня начинает существовать футбол Англии, Италии и т. д.
- Столько лет в "Шахтере". Допустим, за каждый год вручают какой-нибудь кубок, эквивалентный победам на футбольном поле. Вы уже выиграли свою Лигу чемпионов?
- 8 с лишним лет… Это были чудесные годы, полные побед. Понятно, что мой вклад в завоевание трофеев скромен, минимален, но отношение к этому я имею. И это большое счастье. А Лигу чемпионов я выиграю вместе с "Шахтером". Это будет не некая абстракция, наподобие "по совокупности заслуг", а реальный "ушастый" лиговский Кубок. Его, кстати, как-то привозили в Донецк в рамках пиаровской акции. Я был на церемонии, Мирча Луческу тоже подъехал, игроки… Знаете, мы решили его не трогать, Кубок-то, не фотографироваться с ним. Зачем? Он же не наш. Вот завоюем, тогда ощупаем со всех сторон.
